Конклав бессмертных. В краю далёком - Страница 50

К оглавлению

50

Старший оборотень впервые на памяти Захара не поверил Кардиналу на слово и уточнил у пленника. Тот подтвердил слова командира, и страх, с которым он смотрел на того после пытки взглядом, сменился настоящим ужасом. Ненахов его понимал, он и сам побаивался сверхъестественной власти Хмурого…

Со слов пленника, Тагир долго рисовал примерную схему подходов к Башне и план этажей. Светивший ему зажигалкой Вадим вполголоса чертыхался и плевал на обожжённые пальцы. Хорошо хоть, у него была не китайская подделка, а нечто фирменное в хромированном корпусе. Пластмассовая дешёвка сдохла бы через пару минут.

— Быстро уходим, — скомандовал Кардинал, стоило Тагиру закрыть блокнот с рисунками. — Врата откроются минут через двадцать, а до них идти с километр. Надо спешить. Иначе придётся всю ночь в каком-нибудь подвале куковать.

— А с этим что?

— С этим… — Кардинал быстро присел перед пленником на корточки. — Извини, малыш, ничего личного, но оставить тебя в живых мы не можем. А забрать с собой… у нас и так возникнут проблемы с возвращением. Ты будешь мешать.

В глазах Хмурого зажглись серые огни, затем короткие мгновения поединка взглядов, и тихий хрип сообщил о кончине бойца Башни. Никто и понять ничего не успел, как пленник уже умер.

— А ещё, каждое умение нуждается в тренировке. И навыки лучше оттачивать на врагах, чем на друзьях. И это последняя причина, — сказал Кардинал. — Идём.

Сноходцы уже вышли в коридор, когда Захар остановил Вадима и выдернул из его сжатых пальцев зажигалку. Ночное зрение ночным зрением, но так будет лучше. Ему обязательно надо увидеть от чего погиб «тарасовец».

Брызнули искры, и пляшущий огонёк выхватил бледное лицо, налившиеся чернотой глаза и тёмные дорожки кровавых слёз. Жутковатое зрелище. Болезненно скривившись, Ненахов погасил пламя. Сегодня Кардинал продемонстрировал ещё одну грань своего характера, и нельзя сказать, что Захару понравилось увиденное. Нет, никак нельзя.

Глава 7
Будни Тарзана

Настоящий живой лес загадочен и непонятен для городского жителя, а порой способен ужаснуть и напугать его до дрожи. Стоит покинуть заботливо выстроенный уютный мирок чадящих автомобилей, зданий из бетона и ревущих самолётов, как привычка осознавать себя венцом творения и королём природы на поверку оказывается кривым зеркалом, исказившим подлинный облик цивилизованного человека, скрывшим его слабость и откровенную никчёмность. Суровая действительность с размаху бьёт по лбу, вколачивая простую истину: со своим уставом да в лесной монастырь не ходят. Хочешь жить — живи по здешним законам. Подстраивайся, ловчи или ляг под кустом и спокойно дожидайся смерти, чтобы не мельтешить зря, внося в размеренный уклад зелёного царства ненужную сумятицу.

Но Артём сдаваться не собирался. Оказавшись среди влажной духоты тропического леса, один, в полной неизвестности и с неясными перспективами на будущее, он едва не сломался. Потерял контроль, дал слабину, отпустил вожжи эмоций… А так нельзя. Неправильно. После всего случившегося за последние месяцы, после стольких чудес, поддаться обстоятельствам и банальным образом умереть от голода и жажды?! Нет уж, так не пойдёт.

Тряпка! Кретин! Кардинала испугался и свободы захотел? Так жри её теперь… Да смотри, не подавись! — мысленно возопил Артём, уткнувшись лицом в сжатые кулаки.

Помогло. Выплеснул эмоции и полегчало. Унялась бушевавшая в душе буря, исчезла нестерпимая жалость к самому себе. Всё, хватит кричать, устраивать истерики и прочие постыдные глупости, отныне он будет руководствоваться простым девизом: выжить любой ценой! Не вернуться в Сосновск, обратно к людям, а именно выжить. И значит — в мыслях больше нет места для сожалений. Мир велик, и глупо надеяться отыскать затерянный в лесах город без карт и приметных ориентиров. Найти дорогу обратно шансов нет, а раз так, то и терзать себя пустыми ожиданиями не стоит. Проще сразу уяснить, что отныне он один в чужой недоброй земле.

Стоило расставить всё по местам, как в душе раненым зверьком снова завыл, заплакал маленький человечек. И Артём снова чуть не сорвался, лишь усилием воли подавив истерику и затолкав подальше опасные мысли. Не дождётесь, я сильнее!..

Здраво рассудив, что рано или поздно проклятые заросли закончатся, Лазовский выбрал направление и зашагал вперёд, никуда особенно не спеша. Джунгли вообще отучают от торопливости, с ними не стоит соревноваться в скорости, тратя силы на войну с непроходимыми зарослями и штурмуя стену зелени там, где надо просто обойти. В чащобе важно не сбиться с пути, но с этим справлялось вдруг проснувшееся чувство направления. В голове будто компас появился, и его подрагивающая стрелка чётко указывала в заданную сторону. Ещё бы местоположение Сосновска знала, то совсем было бы хорошо. Раньше Артём не замечал за собой столь удивительных талантов, отчего опять грешил на Кардинала. Может, и зря.

Вокруг до самых небес поднимались деревья-великаны, заросшие мхом и облепленные паутиной лиан, а шатёр из гигантских кожистых листьев закрывал небо. В густой тени процветали огромные — в человеческий рост, а то и выше — папоротники. Скоро вышел к болоту и долго плутал в мангровых зарослях, испачкавшись в соке и заработав несколько мелких ожогов. Хорошо хватило ума глаза прикрыть, иначе не миновать бы слепоты.

Конечно, окружали его совсем не земные растения, и называть их стоило иначе, но Артёма ничуть не волновали такие тонкости. И наплевать, что земные мангровые деревья в основном растут на морских побережьях, главное, они чертовски похожи, а как оно там на самом деле — совсем не важно.

50