Конклав бессмертных. В краю далёком - Страница 36

К оглавлению

36

Глава 5
Друзья и враги

Сражение у стен котельной заставило Захара впервые за последние месяцы испытать чувство правильности происходящего. Рядом стоят друзья, впереди — враги, и незачем больше ломать голову, выбирая на какую сторону встать! Такие соображения привносят в жизнь уверенность в завтрашнем дне, даже несмотря на риск погибнуть от чужой пули или удара клинка. Но ещё сильней греет мысль, что бой — это испытание, после которого он станет своим среди воинов Хмурого. Пролитая вместе кровь свяжет с отрядом крепче иных цепей…

Разгорячённый схваткой, Захар не слишком запомнил дорогу к базе Кардинала. С улицы Гаркушева вроде бы перешли на Зегеля, потом свернули налево, миновали заросли кровавника, обогнули небольшое болотце и оказались у арки из белого мрамора… Да, арку забыть сложно! Шесть резных колонн поддерживают невесомый свод из ажурных каменных кружев. Мраморный пол, точно сверкающей изморозью, испещрён загадочными узорами. Сверху свешиваются гирлянды каменных цветов. Безумно красивое, преисполненное изящества строение словно сошло со сказочной картинки. Такому нет места в нынешнем Сосновске, да и в том, в прошлом, тоже. Слишком чуждо, слишком непохоже на творения человеческих рук. Не наше оно, не земное.

Трое бойцов во главе с молчаливым Георгием принялись обшаривать местность. Арка чересчур приметна. Если вдруг кто надумает устроить засаду, то лучше места не найти. Дымов с Вадимом и Захаром укрылись за вывороченным из земли валуном. Рядом положили тело погибшего в схватке парня — ни у кого и мысли не возникло бросить его на дороге. Люди Кардинала своих не оставляют?! Достойно, очень достойно.

Ненахов сидел спокойно, приводя мысли и чувства в порядок, а вот его новые спутники работали. Здоровяк-оборотень, состоявший при Кардинале кем-то вроде телохранителя, привычно бдил, шевеля удлинившимися ушами и по-собачьи нюхая воздух. Его командир просто уселся на землю, поджав под себя ноги и прижав ко лбу серебристую пластинку. Но за неподвижностью Хмурого угадывалось нечто действительно пугающее, от чего по спине бегали мурашки и топорщились волосы.

— Всё спокойно, — наконец бросил Кардинал, открывая глаза. Вадим расслабленно вздохнул и привалился спиной к камню. Командиру оборотень верил безоговорочно. Вскоре вернулись остальные, подтвердив слова Хмурого.

«Прямо колдун какой-то!» — устало удивился Захар.

Кивнув непонятно чему, Дымов поправил скрывающую лицо маску и скрылся под аркой, на ходу доставая из кармана обыкновенный школьный мел. Открывать двери в убежище он предпочитал сам.

Меж колонн возникло густое как кисель марево, и бойцы начали торопливо подниматься под каменный свод, скрываясь за пеленой тумана. Вадим шёл последним, осторожно подталкивая робеющего Захара.

«Да что ж это за чертовщина-то кругом, а?» — тоскливо восклицал Ненахов, медленно переставляя ноги. Неизвестность страшила.

Новые товарищи почему-то называли проход Вратами, хотя гораздо больше он походил на тропу. Окутанную непроницаемой пеленой тумана тропу, соединяющую арку с кругом камней в потайном «карманном» мирке. Ошеломлённый происходящим, Захар не успел ничего как следует разглядеть. Он просто вошёл в таинственное облако, сделал несколько шагов и оказался на островке спокойствия, лишённом тревог и волнений остального Сосновска…

Две пятиэтажки, пара гектаров земли, десять метров дороги, перевёрнутый ларёк. Не ахти какое богатство, но зато с одним неоспоримым достоинством — попасть сюда может лишь тот, кто владеет секретом прохода. Собственная тихая заводь, защищённая от происков врагов и завистников, надёжный приют и неприступная крепость. Сказка!..

Пока Захар разбирался с впечатлениями, остальные разошлись по своим делам. Его терпеливо дожидался один Вадим.

— Пойдём, покажу твою комнату. Мест хватает, так что подберём вариант получше, — подмигнул оборотень. — Остальным тебя представим вечером, после похорон. Пока же посидишь, отдохнёшь, наберёшься сил.

Они направились к ближайшей пятиэтажке. По ту сторону Врат ещё во всю сияло солнце, угрожая ожогами и незаживающими язвами для чувствительных Меченых, здесь же всё иначе. Свет лился пусть и сверху, но привычного огненного шара на небе не наблюдалось, будто светился сам воздух. Внезапно заинтересовавшись, Захар повертелся на месте, отыскивая тень. Нашёл, да не одну, а целых четыре штуки. Чудно! Вадим лишь понятливо усмехнулся его телодвижениям.

У входа в подъезд на лавке сидела женщина лет сорока и сосредоточенно строгала ножом короткий колышек. Рядом лежали уже штук шесть готовых. Услышав шаги, она подняла голову, сдула упавшую прядь и хмуро поздоровалась.

— Лариса Болдырева… Стерва, каких поискать, но один из лучших наших охотников… Знаешь, бывает у людей к чему-то талант. Кто-то на пианино умеет, кто-то поёт лучше всех, а вот у неё с охотой на зверьё на зависть мужикам получается! И ведь не Меченая она, нормальная. Если остался здесь кто нормальный, конечно, — вполголоса рассказал Вадим, поднимаясь по лестнице.

— А до Переноса она кем была? — заинтересовался Захар, заработав недовольный взгляд телохранителя Кардинала.

— Здесь не любят таких вопросов… Все ведь на нервах. Близкие там остались, родные… Нечего раны бередить! Есть здесь и сейчас, а о прошлом забудь.

— Понял, учту.

Вадим недоверчиво хмыкнул, но всё же сказал:

— Правда, про Ларису я знаю. Учителем начальных классов она в школе была. Боюсь, тяжело её ученикам приходилось, очень тяжело. Да и ты поостерегись. Она любит… везде свои порядки наводить.

36